Даниэла Стил - Крылья [исправлены ошибки]
Однажды, за пять дней до перелета, неожиданно позвонила Глиннис. Звонок застал Кэсси в аэропорту. Она сразу подумала, не случилось ли чего–нибудь.
— Привет, Глинн. В чем дело?
— Отец… — Глиннис разрыдалась в трубку. Сердце у Кэсси сжало, словно стальными тисками. — Сегодня утром у него случился сердечный приступ. Он сейчас в клинике Мерси. Мама там с ним.
О Боже… Нет–нет, только не отец!
— Он поправится? Что говорят врачи?
— Они пока не знают.
— Я прилечу, как только смогу. Может быть, сегодня вечером. Сейчас скажу Десмонду и вылечу. — Кэсси не колебалась ни секунды. Она должна быть там.
— А ты сможешь?
Глиннис очень волновалась. В первый момент врачи думали, что отец не выживет, но за последний час его состояние немного стабилизировалось, и теперь они выражали надежду на поправку, хотя и очень осторожно.
— Когда начинается твой перелет?
— Через пять дней. Время есть. Я обязательно прилечу, Глинн. Скажи отцу, что я его люблю. Скажи, чтобы подождал меня… — Она не могла говорить. Рыдания душили ее.
— Целую тебя. До встречи. Смотри, будь осторожна.
— Скажи маме, что я ее люблю.
Плача, Кэсси положила трубку и пошла искать Билли. Сообщила ему о том, что случилось, и сказала, что летит домой. Не колеблясь ни секунды, Билли вызвался лететь вместе с ней. За шесть месяцев постоянных тренировок они стали неразлучны, как сиамские близнецы. Повсюду следовали друг за другом как тень. Иногда им даже казалось, что они без труда читают мысли друг друга.
— Встретимся здесь через полчаса. Окажи мне услугу — заправь горючим «фаэтон». Я пойду поговорю с Десмондом. — Конечно, он поймет, думала Кэсси. Он ведь знает, как много значит для нее отец.
Однако в офисе Десмонда ее ждал неприятный сюрприз.
— Ты никуда не поедешь, — холодно произнес муж. — У тебя осталось пять дней на тренировки и брифинги, две пресс–конференции, и еще мы должны проработать конечную стадию маршрута для различной погоды.
— Я вернусь через два дня. — Кэсси пыталась говорить спокойно. Она не могла поверить, что Десмонд не хочет понять, насколько это для нее важно.
— Нет!
Мисс Фитцпатрик тихонько выскользнула из кабинета.
— Десмонд, у моего отца сердечный приступ. Возможно, он не выживет.
Он, наверное, просто не понимает…
Однако Десмонд прекрасно все понял.
— Повторяю, Кэсс, ты никуда не поедешь. Я тебе запрещаю. — Он вел себя как маршал перед сражением.
Но это же нелепо, подумала Кэсси. Он ее муж… Что он такое говорит!
— Ты мне… что?!
Он еще раз повторил свои слова.
— Мой отец умирает, Десмонд. Я лечу к нему, нравится это тебе или нет. — В глазах ее появилось жесткое выражение.
— Против моей воли и не на моем самолете, — ледяным голосом произнес Десмонд.
— Если понадобится, я украду самолет. Не могу поверить, что ты это говоришь серьезно. Что с тобой? Может, ты устал или болен?
В глазах Кэсси стояли слезы. Однако на Десмонда они не произвели ни малейшего впечатления. Тихоокеанский перелет значил для него больше, чем жизнь ее отца. Кто же он, этот человек, за которого она вышла замуж?
— Ты хоть имеешь представление о том, какие деньги вложены в этот проект? Тебя это хоть сколько–нибудь волнует?
— Конечно. И я бы никогда не сделала ничего такого, что могло бы поставить его под угрозу. Но ведь речь идет о моем отце, Десмонд, о его жизни. Послушай… я вернусь через два дня, обещаю. — Кэсси пыталась успокоить его. Напомнила себе, что оба они в последние дни живут в страшном напряжении.
— Ты никуда не поедешь, — холодно повторил он.
Господи… что он хочет с ней сделать! Кэсси смотрела на него и чувствовала, как ее начинает бить дрожь.
— Можешь говорить что хочешь, я все равно полечу! И Билли летит вместе со мной.
— Я тебе не позволю.
— И что же ты собираешься делать?
Кэсси смотрела на него по–новому. Она никогда не предполагала, что ее муж может быть таким бессердечным. Никогда раньше она не замечала в нем подобной жестокости. Сейчас ей открылся новый Десмонд.
— Может, хочешь уволить нас обоих? Не слишком ли поздно, за пять дней до перелета? Или думаешь, что сможешь найти нам замену?
— Любому человеку можно найти замену. Рано или поздно. Хорошо, я тебе кое–что объясню, Кэсси, раз уж мы этого коснулись. Если ты не вернешься, я с тобой разведусь и подам на тебя в суд за нарушение условий контракта. Ясно? Этот перелет записан в твоем контракте, и я намерен заставить тебя придерживаться его пунктов.
Кэсси не могла поверить своим ушам. Если он говорит серьезно, если он и в самом деле так думает… тогда это не человек, это чудовище. Кэсси смотрела на него с раскрытым ртом, но не могла произнести ни слова. Ник прав… Единственное, что имеет значение для Десмонда Уильямса, — это перелет. Ему плевать на ее чувства, на ее переживания, на то, что ее отец может умереть. Он собирается развестись с ней, если перелет не состоится… Невероятно! Все, что он тут говорил, просто невероятно.
Кэсси медленно подошла к столу Десмонда, не спуская с него глаз. Да знала ли она когда–нибудь этого человека?
— Я полечу в это тихоокеанское путешествие. Потому что мне самой этого хочется. Но после этого у нас с тобой будет очень серьезный разговор.
Он ничего не ответил. Кэсси повернулась и вышла из кабинета.
По–видимому, с ним случился шок оттого, что она поставила под угрозу единственное, что его сейчас волновало, — его драгоценный тихоокеанский перелет. Однако для Кэсси открытие, что перелет для него значит больше, чем их брак, оказалось не меньшим шоком. У нее возникло чувство, что она для Десмонда всего лишь сотрудница его компании, одна из многих подчиненных.
Билли она не сказала ни слова. Они сели в самолет, поднялись в небо. Он молча наблюдал за ней. Понял, что она сама хочет вести самолет, поэтому не стал предлагать свои услуги. По–видимому, это отвлекало ее от тяжелых мыслей. Она пыталась не думать об отце, однако, как видно, ей это не очень удавалось. Билли заметил, что Кэсси разгневана, и пытался понять, что произошло.
— Что он сказал? Ну о том, что мы с тобой улетаем?..
— Кто, Десмонд? Он сказал, что разведется со мной, если перелет не состоится. И еще сказал, что возбудит судебное дело за нарушение контракта.
Смысл ее слов не сразу дошел до Билли.
— Что?! Он это не серьезно, наверное…
— Еще как серьезно. Если перелет придется отменить, он с нас последнюю рубашку снимет. С меня, во всяком случае. Очевидно, этот перелет означает для него гораздо больше, чем я могла предположить. Это грандиозный проект, Билли. Большие деньги, большие вложения, большой выигрыш в случае успеха и большие поборы в наказание в случае неудачи. Может быть, он даже способен возбудить иск против наших семей, если мы разобьем его самолет. — Последние слова прозвучали острым сарказмом.
